Я просто однажды влюбился в него – в мое лучезарное небо!
Герой нашей статьи недавно отметил день рождения – ни много ни мало 89 лет!
Вы скажете, что это – не юбилейная дата. Но для людей такой судьбы каждый год
рождения – юбилей!
– Что вы любили больше всего? – спрашиваю я Федора Никифоровича Ускова.
– Летать и петь в полете!
Кадровый военный и сейчас влюблен в свою Качу, небо, самолеты, своих друзей.
Он и сейчас представителен и осанист, как настоящий мужчина, хотя перенес недавно
тяжелую операцию и ампутацию ноги. А когда ему выделили коляску, он отозвался
на это так: «Как будто мне в войну выделили новый самолет!»
А уж он в самолетах толк знает! Налетался на разных типах и во время Великой
Отечественной, и в Северной Корее. Федор Усков служил в Каче инструктором, вырастил
и выпустил в полет Героев Советского Союза Даниленко Н.Н., Коссу М.И., Конобаева
В.С. и многим молодым курсантам вручил путевку в небо.
Как же он познакомился с небом? Родился Федор Никифорович в селе Каурец Пензенской
губернии.
В семье родилось 13 детей, выжили семеро. Отец был плотник, домик сделал хороший.
В избе помещались все: отец, мать, дед, все дети и еще ягнята, теленок, пара
снопов соломы – это была их постель. В школу Федя пошел в 10 лет, когда в селе
открыли школу. Детей со всего села пришло сто человек, а взяли только 40. Закончил
он 4-й класс, а дальше – районная школа.
Наступил 1930 год, коллективизация сельского хозяйства. Федор на собрании односельчан
сам записал всю семью в колхоз. Когда про это узнала мать, высекла его уздечкой
с удилами. «Вот так я получил «благословение» на дальнейшую учебу!» – смеется,
вспоминая, Федор Никифорович. После 5–6-го класса пришлось Федору ехать на заработки
в Москву вместе с отцом.
– Мне, деревенскому завшивленному пацаненку, хотелось учиться, а я должен был
спичками торговать на вокзалах! Пока я не «зацепился» работать на авиазаводе.
Стал учиться в фабрично-заводской семилетке. Было трудно, голодно, но очень
весело жить. Я очень любил кино. Был щуплый, и меня часто пропускали бесплатно,
принимая за беспризорника.
…В родной деревне в это время (33-й год) наступил голод. Страшно было смотреть,
как спешно едят братья и сестры хлеб – гостинец, привезенный Федором из Москвы,
как опух дядя! И уехал он в столицу насовсем, в самостоятельную жизнь.
Когда-то давно, еще в селе, Федор увидел летящий в небе самолет. И влюбился
в него на всю жизнь! Поэтому и пошел в аэроклуб в Ногинске под Москвой. А в
1938 году Федор поступил в знаменитую Качу – Качинское высшее военное ордена
Ленина Краснознаменное училище летчиков им. А.Ф. Мясникова. Кстати, восемь месяцев
вместе с ним учился Василий Сталин, сын «вождя». А с 1940 года сам стал инструктором,
учил летать курсантов. Его ученики геройски защищали небо Родины. Многие из
них запечатлены на страницах английской книги «Асы Сталина». А о других, не
ставших легендой, но тоже геройских летчиках он написал сам – целую книгу стихов,
посвященную друзьям!
«Дорогие ребята!
Если б я мог летать,
Как летал я когда-то, –
Всех бы смог вас обнять!»
Вечная любовь
Федор Никифорович, полковник в отставке, любил в жизни только две святыни –
Качу и свою жену Женю. Земная любовь подарила ему дочь Раю, сыновей – Валерия
и близнецов Сашу и Толю, внуков, правнуков (самой маленькой Олечке – всего полгодика)!
А любовь к небу – в чем она выразилась? Федор в полете всегда пел! От счастья
быть в небе.
– На каких самолетах вы летали?
– Самый любимый самолет – У-2. Оружие победы – самый боевой – ЯК-3, МИГ-15 и
т.д. Очень много освоил техники за свою военную службу.
– А как вы чувствовали себя в полете?
– Как птица, легко и свободно.
– Было ли страшно?
– Опасно было, а страшно – нет. Это разные вещи. Страх – плохой помощник.
– Как вы считаете – летать опасно?
– На трамвае и автобусе ездить опаснее, чем на самолете!
– Сколько вы совершили прыжков?
– 21 прыжок.
Болит душа
И через десятилетия Федор Никифорович помнит корейский язык и даже китайский!
В первую очередь – команды, которые надо давать летчику в небе.
Разворот влево – урадара (кор.)
Разворот вправо – чарадара (кор.)
Плохо – пухо (кит.)
Подойти ближе – осипсио (кор.)
Отойди – кара (кор.)
Собачье мясо – кекош
Рыбное блюдо – мулькож
Место, где можно и покушать, и попить, – чафан (кит.)
Федор Никифорович, шутливо посмеиваясь, рассказывает о своем друге, командире
полка корейце Ким Де Боне, как они вели разговоры.
Усков: «Разрешите выруливать?»
Ким Де Бон: «Вилюривай».
Часто летчики использовали язык жестов. Конечно, языковой барьер мешал, но были
переводчики. Корейские летчики – командиры эскадрильи, командиры звена – знали
русский язык.
Почему же участник Великой Отечественной знает корейский? Теперь он может рассказать
о секретной странице в истории Советской Армии и показать свои награды.
Его позвала Родина выполнить интернациональный долг (1952–1954 гг.) в дружественной
нам Корейской Народно-Демократической Республике как специалиста по самолетам
МИГ-15.
Лучший командир авиаэскадрильи, методист летного обучения майор Усков проводил
большую работу не только теоретическую, но и практическую. «Садясь в самолет-спарку
УТИ МИГ-15, показывал в воздухе правильное выполнение отдельных летных упражнений
и фигур высшего пилотажа, боевого применения самолета при атаках, стрельбе и
бомбометании».
А еще он советовал корейским летчикам, как питаться, если летаешь на реактивных
самолетах, поддерживать физическое и моральное состояние. Ведь иначе было не
преодолеть перегрузки в 8/10 раз при полете по примеру летчиков Качи! За свой
выполненный с честью интернациональный долг через год службы в Корее наше правительство
наградило Федора Ускова орденом Красной Звезды.
А от правительства КНДР наш летчик получил орден «За свободу и независимость
КНДР».
Долгое время факт, что советские военные участвовали в корейских событиях, замалчивался.
И только в 1988 году Кировский райвоенкомат вручил Ускову грамоту «Воину-интернационалисту»
от Президиума Верховного Совета СССР «за мужество и воинскую доблесть, проявленные
при выполнении интернационального долга в КНДР».
– Мы жили там преследуемые законом. Мы не могли по радиосвязи говорить по-русски.
Американцы летали свободно и старались делать даже записи наших разговоров на
магнитофон.
Они объявляли конкурс среди своих разведподразделений на поимку военных представителей
из СССР. Живой офицер стоил порядка 50000 долларов, мертвый с документами –
25000 долларов, одни документы – 10000–15000 долларов.
Сами американцы действовали тогда под флагом ООН. Чтобы установить свой диктат
в Корее, они применяли жестокую военную силу – бомбежку, артобстрелы напалмом.
Это было как огненный дождь с самолета. Я сам видел деревни, выжженные дотла
вместе с людьми.
Ветеран Усков и сейчас всегда готов к полету – мысли.
«Сегодня мне без года – девяносто.
До юбилея – год, рукой подать.
Такое пережить не просто,
Не просто пережить, а пролетать».
И полон творческих планов как поэт. Но всей лирике он предпочитает вечную для
себя тему – Качи.
«Я славлю качинцев известных и не очень,
Кто вместе с ней судьбу ее делил.
Кто был делами Качи озабочен – Всех, кто трудился, не жалея сил».
«Прости нас, Кача, ради Бога,
Что не смогли тебя сберечь.
У нас с тобой одна дорога,
С тобой готовы рядом лечь.
И все же поздно или рано
Наш президент решит задачу,
Услышав ГОЛОС ВЕТЕРАНОВ,
ВЕРНЕТ РОССИИ НАШУ КАЧУ».
Дэя ВРАЗОВА
Опубликовано: 2005-08-18
|
